Интервью Михаила Баранова №1

Каждый год что-то происходит в моем понимании йоги. Сейчас масса доступной информации. С 2003 года десять раз все поменялось. К примеру, я постоянно выпускаю новые учебные программы на DVD и всегда какие-то отдельные элементы практики в них совсем не такие, как раньше, что-то может даже противоречить тому, что было раньше. Противоречит, в большей степени, для людей мало искушенных в хатха-йоге.

- А твоя практика чем-то принципиально отличается сейчас?

Отличается. Вообще это просто связано с возрастом, потому что тело стареет, практика меняется…

- Тебе сколько сейчас лет?

- Мне сейчас 38 исполнится…

- И ты ощутил уже изменения?

Да, ощутил. Начал ощущать уже после 30. Я начал заниматься в 21 год. Регулярно, может быть, с 23-24-х. И через 10 лет ощутил, что какой-то другой этап начался, что тело по-другому уже работает. Сейчас моя практика построена больше на опыте, естественные возрастные ограничения меняют подход к практике. Это происходит у всех, кто занимается йогой больше десяти лет. К тому же, помимо обычной преподавательской деятельности и обучения йога-тичеров, мои интересы сейчас в сфере йога-терапии. Это связано с профессиональным ростом. Очень многие люди, занимаясь хатха-йогой, проходят через опыт травм, травмы получают по разным причинам – у неграмотных инструкторов, по собственной невнимательности, часто из-за неадекватной оценки своих возможностей. Например, начинающие приходят на «старшие» группы, нагрузка на которых не соответствует их уровню подготовки или человек достаточно давно практикует в стиле одной школы, но приходит на занятие в другую. И, конечно, он идет не на начальную группу, а между тем базовые техники, последовательность и методика их освоения в разных школах порой сильно отличаются – человек делает наравне с остальными совершенно незнакомые для него вещи в первый раз, очень вероятно, что неправильно, и получает травму. Поэтому существует и такое направление – йога-терапия для йогов.

Сам я достаточно давно практикую пранаяму и буддийскую медитацию випассана, поэтому сейчас меня интересует интеграция техник и приемов, применяемых в пранаяме и медитации, в практику йога-асан. В частности, взаимосвязь внимания, движения и дыхания – сведение энергозатрат к минимуму при максимальном эффекте. Например, вводные формы могут выполняться по-разному, то есть разогревать мышцы, усиливая движение крови, можно разными способами – можно выполнить много сурья-намаскар или комплекс вьяям, можно достаточно долго фиксировать асаны, растягивающие мышцы, – все это работает, но гораздо эффективнее использовать мышечные бандхи и на продвинутом этапе бандхи в сочетании с задержками дыхания, в последнее время я больше тяготею к последнему. Используя в асанах бандхи и правильное дыхание, можно влиять на вегетативный тонус, а через это на работу всех систем организма. В конце практики человек должен себя чувствовать не взбудораженным и уставшим, а освеженным и спокойным. Это существенно, потому что очень часто, занимаясь йогой, люди дышат слишком интенсивно, расходуют много энергии и устают. Можно выполнять действительно довольно сложные асаны, в том числе силовые, и при этом не уставать, если сохранять правильное дыхание и использовать мышечные замки.

-Ты в 2003 году делал практически все асаны, которые сейчас делаешь? Ты что-то стал делать, чего не делал раньше? Или от чего-то отказался?

Разумеется, все очень много раз поменялось, но вопрос на самом деле не в том, как делать сложную асану, а в том, как делать простую асану. Простые асаны – самые сложные. Во многих школах много разных критериев правильности их выполнения. И в зависимости от того, какие критерии существуют, можно определить степень сложности этой асаны. То есть человеку с улицы, естественно, будет казаться, что сложно встать на руки, сложить ноги в лотос, сделать боковое скручивание и т.д. или изогнуться так, чтобы ноги поставить на голову. У меня давно уже пропал интерес двигаться в этом направлении, в сторону замысловатых асан для красивых фотосессий и пр. В плане гибкости пик моей формы пришелся на 2004-2005 год. Сейчас я делаю вещи более сложные, которые раньше не делал, но не за счет силы, а именно за счет понимания того, как к ним подходить, как правильно выполнять, не растрачивая энергию. Мне интересно, насколько хорошо я себя чувствую, а не то, насколько сложно я позанимался. Кроме того, мне нужно асанами поддерживать свою форму, чтобы во время практики пранаямы и медитации, где присутствует гипоксическая нагрузка и требуется сидеть по несколько часов, у меня не было проблем с позвоночником и суставами.

- Давай вернемся к началу. Как все начиналось? Первое свое занятие помнишь?

Да, прекрасно помню. Мы с друзьями снимали квартиру, в которой из мебели был только ковер, на нем я впервые осваивал «солнечные круги» по книге Андрея Сидерского. Это было первое издание «Йоги восьми кругов». Прочитав вступление, я очень наивно начал делать все подряд начиная с первой странички, где были картинки, в итоге за год кроме «очищения внутренним огнем» (агнисара-дхаути) и «солнечных и лунных кругов» я так ничего и не освоил. Агнисара-дхаути я делал каждое утро, причем, как было рекомендовано в книге, по 200-300 раз и больше, стремясь довести до 500 – на это у меня уходил примерно час. После такого количества агнисара-дхаути сил на что-то еще уже не оставалось. Позже к этому добавилась пранаяма при ходьбе и еще что-то, занимался я по-прежнему сам по картинкам – делать асаны у меня, мягко говоря, получалось не очень хорошо.

- Как ты попал в йоговскую тусовку?

Решил поехать на семинар Сидерского. У меня совсем не было знакомых среди йогов, я поехал с друзьями «на собаках» в Крым в Лисью Бухту, а дальше один, на Казантип, где проходил семинар. У этой поездки была предыстория: мой достаточно близкий друг, музыкант, чем-то там приболел и стал голодать, ему помогло, он так увлекся «очищением организма», что бросил на время курить, стал бегать в парке по утрам и обливаться ледяной водой из родника. Я, кстати, следуя его примеру, но немного позже, тоже стал все это делать. На одной из пробежек мой друг познакомился с каким то «йогом» и в итоге ходил пару-тройку месяцев в «Школу Йоги Гуру Ар Сантема». Что-то делал из йоги, агнисару, наули, какие-то асаны, 5 или 6, продолжая чистки организма. Меня эта школа совсем не вдохновила тогда, но позже он познакомился с девушкой, которая была на семинарах Сидерского и дала нам почитать «Третье открытие силы», книжка, к которой я отнесся весьма скептически, однако прочитал и позже уже сам купил «Йогу восьми кругов». Почти через год все та же знакомая моего друга, который к тому времени йогой заниматься бросил, дала мне контакты семинара Андрея Сидерского проходящего на Казантипе.

- Какой у тебя был уровень гибкости в тот момент?

Скорее уровень сутулости. Дело в том, что я перед этим 4-5 лет никакими видами спорта не занимался. Был глубоко в музыке, учился в колледже импровизационной музыки по классу бас-гитары, вел рок-н-рольный образ жизни, помимо учебы было музицирование в различных рок-группах, работа сутки через двое, дворником, грузчиком, вахтером – там, где у нас была база для ночных репетиций. Поэтому через какое то время я стал не очень хорошо себя чувствовать. В детстве я немного спортом занимался, а в 16-17 лет – таэквондо достаточно регулярно, три раза в неделю, а по мере занятий музыкой ко всему остальному пропал интерес. И за эти годы у меня значительно упал уровень физической подготовки, о теле я тогда мало заботился, поэтому на свой первый семинар я приехал практически с нулевым уровнем гибкости. Немного помогли занятия таэквондо и то, что в принципе я был знаком со спортом, но хатха-йога – это все же совсем другой вид двигательной активности. Семинар был двухнедельный, я очень уставал от непривычных нагрузок, выдержал только 6 или 7 дней и под благовидным предлогом отсутствия денег, которые у меня действительно к тому моменту полностью закончились, уехал автостопом в Москву. 

- И как тебе показалось? Сидерский тогда был жесткий?

Он тогда только на «потоке» вел. Не правил. Это было типично для всех его семинаров тех лет. Я не видел, как он ведет тренировки сейчас, но тогда на всех классах, которые я посещал, Сидерский стоял на коврике, специфически комментировал асаны, демонстрируя их в своем режиме, а люди кто что мог делали. На семинаре я познакомился с очень разными людьми и обзавелся контактами преподавателей в Москве. Стал ходить на занятия к Светлане Щегловой и Игорю Субботину – тоже в стиле Сидерского. К ним я ходил года наверно три, с перерывами, помимо этого дома по утрам занимался сам под аудиокассеты с индийскими рагами, одна сторона звучала 45 минут, ровно на столько меня и хватало, иногда вечером еще полчаса-час. Опять же по книжке «Йога восьми кругов» и еще по книжке Свами Шивананды «Йога-терапия», изредка по видео-кассетам.

- И какой результат был?

Сравнительно небольшая была отдача. В плане выполнения асан, разумеется, были какие-то сдвиги и даже прорывы, но в целом я подавлял свои вредные привычки, и подавление, разумеется, ни к чему хорошему не приводило, только неврозы зарабатывал. Несравнимо больший результат был, когда я начал заниматься випассаной в 2001 году. До этого я ездил на разные семинары по хатха-йоге – в Крым, в Чернигов, в Москве к кому-то ходил. Но все это было по сути одно и то же, и через пять лет у меня возникло ощущение топтания на месте.

-Ты говоришь, что к 2001 году ты особо не продвинулся в занятиях? Я помню тебя в 2003, и ты делал практически все тогда.

Это «все» случилось за 2 года. У меня после первого курса випассаны очень сильно практика йоги поменялась, поскольку я осознал большую часть своих мотиваций в жизни, в том числе зачем и как я занимаюсь йогой. И как побочный эффект, появилась большая телесная осознанность. Я попал на курс випассаны очень вовремя, поскольку моя практика йоги к тому моменту зашла в тупик. После прохождения этого курса я решил заниматься только йогой и начал ее понемногу преподавать. Первые полгода это была работа в фитнес-клубе, йоги тогда в Москве было мало, а интерес к ней у людей уже был, и я быстро стал собирать аншлаги на свои классы. Сам я стал заниматься гораздо больше, регулярнее и, главное, систематично. Посещал 4 раза в неделю занятия в Аштанга Йога Центре и с весны 2002 уже работал там на заменах. В течение этих двух лет я очень активно начал посещать семинары самых разных преподавателей, а зимой 2003-го первый раз поехал в Индию, где за три месяца в практике асан и пранаямы тоже произошел качественный скачок.

- Получается, что это случилось за достаточно короткий период времени.

- Конечно, нельзя сбрасывать со счетов несколько лет занятий перед этим, ведь именно они подвели меня к решению поехать на ретрит по медитации. Но сейчас я понимаю, если бы была информация подобающая и систематическое выстраивание тренировок с самого начала, то все это произошло бы гораздо быстрее. То есть 5-7 лет вполне достаточно, для человека, не имеющего каких-то серьезных проблем с опорно-двигательным аппаратом и психикой, чтобы с нуля освоить все базовые техники, включая довольно сложные асаны.

-Скажи, за это время, когда ты прогрессировал в хатхе, как с травмами дело обстояло?

Я и сейчас прогрессирую в хатхе, просто критерии понимания, что такое прогресс, поменялись. Например, был такой момент – я готовился к участию в йога-чемпионате, поскольку появился спонсор и мне, в числе прочих, была интересна поездка в Португалию на халяву. Это было в 2004 году, осенью, после сертификационного курса Андрея Лаппы, и в плане силы и гибкости у меня была очень неплохая форма, но в плане отстройки асан... Если сравнивать с сегодняшним днем – у меня ее не было. Нас натаскивал на «интенсивах» Денис Заенчковсий, который ранее уже участвовал в подобных мероприятиях, и мои занятия в интенсивном режиме порою были травматичны, но травмы были разного характера, и получал я их совсем по разным причинам. Например, в детстве я однажды неудачно прыгнул с вышки в воду и травмировал позвоночник в грудном отделе, было больно, но травма не была серьезной, и через день вообще об этом забыл... Так вот, выполняя на одном из занятий Дениса шаянасану (прогиб в балансе стоя на локтях) я почуствовал боль в этом же месте в грудном отделе, и практику этой асаны пришлось оставить.
Случались травмы и по вине преподавателя. В частности, Шандор Ремете неудачно поправил меня в поперечном шпагате, я получил растяжение связок бедра и в течение полугода нога с болью вылетала из сустава при ходьбе. Ушло 5-6 лет, чтобы полностью восстановить прежнюю гибкость в поперечном шпагате. Были травмы коленных суставов, но не из-за неправильной техники выполнения асан, а из-за неправильного тренировочного режима, из-за перегрузок. В частности, во время первой поездки в Индию я занимался пранаямой у доктора Мадавана, две сессии в день, час утром и час вечером. Сидя, естественно. И еще час утром и час вечером я медитировал, тоже сидя, и, поскольку я недостаточно внимания уделял асанам для укрепления ног, колени, как говорится, «поплыли». По нашей просьбе доктор Мадаван давал специальную практику для улучшения прогибов, сразу предупредив, что это йога-спорт, а не йога. Это очень жесткая методика, подходит только для молодых здоровых людей. В Индии по ней занимаются с детьми и подростками в качестве подготовки к артистическим выступлениям и чемпионатам по йога-спорту. Гнуться я после этого стал круто, но из-за отсутствия в практике асан для укрепления ног, потянул связки колена, занимаясь асанами самостоятельно, а собственно саму травму получил, когда наклонился и присел на корточки, чтобы что-то там достать из под стола на кухне – хорошо помню, как нога с громким хрустом вышла из сустава, и я получил сильное растяжение и надрыв связок. В общем, травмы были по разным причинам, и каждая травма давала толчок в моем профессиональном развитии как йога-терапевта.

- С коленом ты как справился? Говорят же, что очень сложно иметь дело с травмами коленей…

- Все зависит от степени тяжести. У меня, к счастью, не было повреждения мениска. Был сильный надрыв крестообразной связки и растяжение связки надколенника. На начальном этапе необходимо обратиться к хорошему специалисту и делать специальный массаж для улучшения оттока накопившейся лимфы. Позже, когда уже нет сильного воспаления и отечности, выполняются специальные упражнения для укрепления окружающих коленный сустав мышц. Их нужно делать достаточно аккуратно, не перегружая больные связки, чтобы снова не спровоцировать воспалительный процесс. К этим упражнениям хорошо добавить самомассаж специальными маслами, прогревание полынными сигарами, прием аюрведических препаратов типа йогарадж-гуггула. Позже для закрепления эффекта в асанах стоя очень важно научиться выполнять джану-бандху – коленный замок, правильным образом включая в работу мышцы, фиксирующие коленный сустав. Сейчас я довольно много времени посвящаю практике пранаямы и медитации сидя, но колено меня не беспокоит уже много лет.

- Вот такой сложный, полный всяких опасностей и серьезной работы путь… Все-таки какова цель занятий хатха йогой? Для чего нужны асаны?

Понимание, для чего нужны асаны, зависит от мотивации человека. Любая мотивация зависит от причин и условий, в которых она возникает в нашем уме, «причины и условия» – это различные психические качества, и в процессе практики тех же йога-асан они так или иначе меняются. Поэтому в разные моменты времени существуют разные мотивации, а возникают они все одинаково, на основе желания. По мере того как развивается качество осознания, мы с разной степенью глубины способны наблюдать, что в разные моменты времени хотим, почему мы этого хотим и как это достигается, как затем снова возникает желание, подпитывающее мотивацию. Поэтому закономерно, что человек переходит от хатха-йоги к каким-то еще практикам йоги как таковой, если этого рано или поздно не случается, значит, его устраивает фитнес-йога «для здоровья и успеха в жизни». Асаны хатха-йоги нужны не только для здоровья, что, безусловно, существенно, но и для формирования определенных психических качеств. И хотя все практики хатха-йоги, включая асаны, направлены на очищение и укрепление тела и накопление жизненной энергии, их основной целью является подготовка к медитации, развитие и расширение сознания. Другой вопрос, что подавляющее большинство людей интересует в большей степени оздоровительный аспект йоги и новые впечатления, что закономерно. Но помимо этого, в йоге существуют практики, для которых требуется специфическая подготовка, и в плане воздействия на тело они могут быть энергозатратны. Например, процесс адаптации к гипоксическим нагрузкам в пранаяме может проявлятся как усталость и сонливость или, наоборот, бессонница, повышенная возбудимость, невозможность расслабиться. Кроме того, многочасовая ежедневная практика медитации сказывается на состоянии опорно-двигательного аппарата, и асаны в таком случае становятся весьма актуальны для поддержания энергии в теле. Хатха-йога как система упражнений является прикладной по отношению к практикам работы с умом, она возникла параллельно с этими практиками и традиционно являлась их дополнением, а не наоборот. Как говорили древние – нет хатха-йоги без раджа-йоги.

-Ты же у многих учителей занимался? Кто-то на тебя произвел какое-то неизгладимое впечатление?

Неизгладимые впечатления на меня производят учителя медитации, я минимум раз в год бываю на продолжительных ретритах по медитации, по большей часте в традиции Тайской Лесной Сангхи, которые проводят учителя из английского монастыря Амаравати, основанного Аджаном Сумедхо (линия Аджана Ча), а совсем недавно я был на ретрите Саядо У Теджания, это тоже буддизм тхеравады, только бирманская линия. Помимо випассаны, конечно, производит впечатление практика и образ жизни моего Гуруджи крийя-йоги по линии Лахири Махасаи – Шри Шайлендры Шармы, и хотя это совершенно разные традиции и совершенно разные учителя, бывает, что я слышу от них очень похожие вещи, то есть, опыт от практики медитации может быть один, а системы репрезентации этого опыта – разные. Тем не менее, я практикую и то и другое, считаю это главным, основным в своей жизни, а преподавание хатха-йоги – это моя профессиональная деятельность, по призванию, которой я зарабатываю на жизнь. Касательно учителей хатха-йоги, я еще ни разу не встречал серьезного учителя медитации и хатха-йоги в одном лице. Все мои друзья, преподаватели хатха-йоги с большим стажем, помимо асан практикуют те или иные техники медитации, но обучают они при этом только асанам, иногда еще пранаяме, потому что трезво оценивают свои достижения в медитации и место в социуме. Медитация – это не только техника, но и дхарма, которой к тому же не принято обучать за фиксированную плату, только за пожертвования, и для этого существуют линии переемственности в разных духовных традициях. Целостной линии преемственности в хатха-йоге нет, есть отдельные учителя, обучающие асанам и пранаяме, но нет учителей хатха-йоги, обучающих раджа-йоге. Среди современных учителей хатха-йоги мне очень понравился Саймон Борг-Оливьер, в общении это очень интересный человек и крайне разносторонний, с 30-летним стажем занятий хатха-йогой. Еще я многое почерпнул в общении с Марком Дарби, это учитель аштанга-виньяса-йоги из Монреаля, он и его жена занимаются йогой с 1972 года, они одни из первых западных учеников Паттабхи Джойса. В свое время Шандор Ремете понравился. Это было совсем что-то отдельное, не похожее на другие стили. Касательно йога-терапии, я много общаюсь с Артемом Фроловым, учусь у него. Мы познакомились в 2008-м, когда я учился на курсе йогатерапии, где он преподавал. Артем открыл для меня новые измерения в плане физиологии йоги.

- Это совершенно уникальная история, которую ты рассказал. И началась она, когда тебе было 20 лет, так?

Да, в 21 я начинал.

- Скажи, откуда у молодого человека в 21 год желание заниматься такой практикой? Обычно в 21 год другие желания.

Но это не отменяло остальных моих желаний, и помимо прочего, тут была замешана мотивация заниматься чем-то необычным. Разумеется, мое понимание, зачем я этим занимаюсь, постепенно менялось. Осознание своих мотиваций – это самое важное, что может быть в практике. От этого и эффективность практики зависит. Развитие осознания должно происходить вместе с развитием концентрации, любая практика требует этих качеств. Иногда люди развивают только концентрацию, делают сложные техники, сложные движения, в итоге они развивают только свое мастерство в техниках, но не ум, желания никуда не уходят, а только приобретают новые формы, и неудовлетворенность в той или иной форме по-прежнему остается. Возможно, при этом тело становится более здоровым, что тоже не всегда происходит. Но с точки зрения воздействия на ум, сознание человека – он духовно не растет. Вопросы никуда не деваются, желания никуда не исчезают. А суть практики йоги в том, что мы осознаем свои желания, их отпускаем, и у нас тогда нет состояния неудовлетворенности.

- По поводу питания. Ты еще в том журнале «Йога» начинал публиковать статьи, серьезно этим занимался.

В процессе написания книги я еще больше углубился в эту тему. Мне очень помогли моя жена и Андрей Головинов, практикующий врач аюрведы. Если помнишь, в 2003-м, когда вышла моя первая статья «Йогическое питание в средней полосе», там были ссылки на «Хатха-йога-прадипику», на главы о питании, в которых много непонятных экзотических названий растений и продуктов. Сейчас в Интернете есть ресурсы, где все санскритские названия растений переводятся на латынь, и мы взялись за расшифровку непонятных терминов, многое переписали, с кучей сносок, перевели названия. В процессе выяснялись нюансы, которые в известных мне переводах на русский никак не отражены. Оказалось, что далеко не все растения – экзотические, многие растут у нас, среди прочих предписанных в пищу йогам есть, например, лебеда и мальва.

- Насколько питание важно при практике асан?

Это важно. При практике асан все довольно просто, больше потребности в белке, больше потребности в разнообразии, это важно для опорно-двигательного аппарата, для эластичности связок, состояния суставов. Но с другой стороны, люди иногда переоценивают роль питания.

-Такой связи нет прямой?

Важен не только состав пищи и ее количество, но также сила пищеварительного огня и физическая активность, образ жизни. В аюрведе есть такие понятия, как митахара – умеренная диета, и вихара – образ жизни, повседневные действия. Поэтому питание при практике асан отличается от питания при практике пранаямы или медитации. При практике пранаямы количество белка будет уменьшаться, возрастает необходимость в углеводах, неслучайно рекомендуется молоко, топленое масло и сладости, мед, финики и т.п. Возможно, будут добавляться определенные лекарственные чаи, обладающие антивоспалительными свойствами, обволакивающими. При пранаяме меняется внутренняя среда, возрастает кислотность и, соответственно, возрастает склонность к воспалительным заболеваниям ЖКТ, чаще всего возникают обострения «застарелых болячек», связанных с повышением Питта-доши и Вата-доши. При пранаяме много тонкостей в плане диеты, в первую очередь существенно ограничивается количество кислого, острого, соленого, важно следить за количеством пищи, оно должно быть умеренным – без недоедания или переедания. Тоже простые, в общем-то, правила. Существуют уже изученные механизмы адаптации, при любом виде активных тренировок важен определенный режим, та или иная диета и время для восстановления. Профессиональным спортсменам это хорошо известно. Восемь-десять лет назад я занимался асанами чаще, больше, интенсивнее. Но, с другой стороны, я меньше работал головой, меньше писал статей, меньше учился, меньше был занят какой-то общественной деятельностью. А сейчас я как директор йога-центра имею больший круг обязанностей. Времени на отдых стало меньше, количество стрессовых ситуаций увеличилось. И в этом плане мой опыт в йоге мне очень помогает. Если бы я не занимался ранее асанами в таком объеме, сейчас было бы больше проблем из-за перегрузок при таком количестве занятий, если бы не практиковал медитацию, была бы масса проблем психического плана, я просто уверен в этом.

-Некоторые учителя йоги, у которых ты занимался, имеют какой-то опыт единоборств. Ты не можешь отметить, есть ли какие-то общие черты, характерные для их понимания хатхи?

Да, я занимался у двух таких преподавателей. Шандор Ремете и Саймон Борг-Оливьер, оба из Австралии. Саймон долгое время учился у Шандора, перестал, когда выработал свой собственный стиль, но они до сих пор дружат, хотя и редко встречаются. Внешне их стили чем-то похожи, в них есть одни и те же принципы, но по ощущениям это совершенно разная практика. Например, одно из правил, связанное с дыханием – дыхание в асане осуществляется свободным расслабленным животом, диафрагма должна двигаться полноценно, с максимальной амплитудой. Мои познания в единоборствах весьма поверхностны, но я знаю, что во внутренних стилях, в тайцзи и цигун, большое внимание уделяется брюшному дыханию, расслабленный живот позволяет накапливать энергию в нижнем центре. Среди прочих, аналогичные техники дыхания существуют в пранаяме. Саймон, объясняя свою технику движения, проводил аналогию с техникой ударов, которые во внутренних стилях наносятся на вдохе и имеют большую силу, чем удары на выдохе, которые используются во внешних стилях. Это мнение Саймона, основанное на его опыте. В молодости, помимо йоги, он занимался какое-то время каратэ. А последние 10 лет он занимается внутренними стилями ушу у своего китайского мастера. Шандор тоже говорил о связи движения с дыханием, какую асану мы можем эффективнее принять на вдохе или на выдохе, включить те или иные группы мышц, как при этом будет двигаться кровь, как будет двигаться энергия. Шандор говорил о том, что классический индийский танец, единоборства и йога имеют общие принципы работы с энергией и общие корни. В индийских боевых искусствах использовались, помимо прочего, техники йоги. Ранний стиль Шандора помимо классических асан включал в себя цигунообразные движения, позже он сильно изменил свой подход, заимствовал некоторые движения из каларипаятту, из индийских танцев. При этом у Шандора динамические комплексы выполняются медленно, с дыханием и с бандхами, в отличие от калари, где движения делаются жестко, резко. Нельзя сбрасывать со счетов, что до этого Шандор был очень глубоко в йоге Айенгара, и это видно в его манере выполнения асан. Но в отличие от йоги Айенгара, Шандор большое значение придает практике динамических предварительных форм, которые подготавливают тело к практике асан; кроме того, считается важным сочетание движения с дыханием и перераспределение внимания. Об этом принципе, так или иначе, говорят во всех динамических стилях, но реализуют по-разному. Например, в аштанга-виньяса-йоге тоже существует основополагающий принцип согласования движения-дыхания-внимания, но на практике это реализуется совсем не так, как в Шадоу-йоге Шандора или Синерджи-йоге у Саймона, где сами принципы движения и построения последовательностей совершенно другие. Но, что примечательно, занимаясь разными стилями, люди часто приходят к одинаковым выводам касательно работы бандх в асанах и движения энергии. То, чему я научился касательно бандх у Марка Дарби, совсем не противоречит практике Саймона. Стоит отметить, что в динамических стилях йоги дыханию уделяется пристальное внимание только после того, как освоены основные серии движений, которые в продвинутом варианте выполняются с медленным дыханием и даже с задержками дыхания. И задержка применяется в асане, только когда человек уже освоил задержки в пранаяме сидя. Отдельно осваиваются асаны в динамике и в статике. Отдельно осваиваются бандхи и задержки дыхания. И только после этого могут применяться задержки в разных вариантах – в статике и даже в динамике. Теоретические основы у Шандора и Саймона одни и те же, понимание и интерпретация – разные. Думаю, в единоборствах то же самое в разных стилях. Ну и еще такой аспект – движение праны или ци посредством практики асан. То есть выполнение бандх, задержек дыхания, приемы распределения внимания – все это близко к внутренним практикам, цигун. Боевых аспектов там нет.

В целом, техники концентрации и техники работы с энергией везде имеют общие основания, вопрос в том, для чего они используются. Соответственно, понимание, для чего это делается, в конечном итоге влияет на эффект и трансформирует технику в ту или иную сторону. Есть такое понятие «голая» техника, взятая отдельно, вырванная из контекста. От того, с каким пониманием, с какой мотивацией человек ее выполняет, зависит то, какой она даст эффект. Асаны дают здоровье и в какой-то степени развивают концентрацию, пранаяма повышает уровень энергии в теле, но эти практики так и останутся телесно-ориентированными, если нет работы с умом – практики медитации, которая развивает осознанность. В йоге считается, что прана – жизненная сила, это не только энергия, но также и информация, и праной управляет ум. С помощью ума мы принимаем решения, куда приложить свою энергию, состояние нашей энергии влияет на способность ума к концентрации и осознаванию. Поэтому важно понимать, что техника сама по себе не имеет большого значения, имеет значение наше отношение к технике, понимание того, что в итоге более важным является уравновешенное состояние ума, отсутствие в нем омрачений.

- Спасибо тебе огромное! Ты совершенно уникальный человек. Очень надеюсь, что наша встреча не последняя!